«Алея белками глаз, испанка Мария Васко, пришедшая пятой, давала интервью в смешанной зоне двум соотечественникам-журналистам. Ее спросили, что она думает об Ольге Каниськиной.

- Это настоящая машина, – устало сказала Васко. – Сегодня было две гонки: одна для Ольги, другая для всех остальных. О том, чтобы ее догнать, не было и речи».

Так начинался репортаж о победе саранской спортсменки в Пекине-2008. Кто автор? Да так, корреспондент один. Он и не признавался бы. Но интернет как Николай Петрович Старостин – все видит. Нагуглишь – а там твоя фамилия.

«43-килограммовая «машина» в этот момент стояла в метре по соседству. Не обращая внимания на испанские слова, укрыв российским флагом все 160 прозрачных сантиметров своего чемпионского роста, Оля Каниськина тоненько выговаривала в диктофоны:

- Я очень рада, честное слово».

Мы тоже были рады. И сейчас рады. На Олимпиадах-то не пойманы, чистые шагали! До и после – да, было. Но не на главных в жизни стартах. Там никак. Там честь берегли, которая смолоду. Славься, отечество!..

Паспорта ведь что говорят? Кровяные, спортсменские, залетные? Что пик аномалий приходился на чемпионаты мира. Но не на Игры. Олимпиады, как выразился в фейсбуке прекрасно знающий легкую атлетику коллега Слюсаренко, «удалось отстоять».

Вижу это по-режиссерски, по-альмодоварски. Из операционной выходит усталый хирург. Снимает лицевую повязку. Вытирает пот со лба.

– Не молчите же, доктор!

– Случай тяжелый. Много осложнений. Задеты важные органы. Но Олимпиады удалось отстоять!

И радость светлой волной по исстрадавшимся лицам.

***

«Птичка в бело-сине-красном, не имея возможности расправить крылья, упрямо ставила ножки на асфальт с амбициозной, дерзкой частотой. Она оторвалась от стаи уже на стадионных дорожках, на разгоне. Ей было тесно с остальными».

Там был отрыв, кажется. Мордовская пуля унеслась вдаль прямо с пекинского старта. И не только с пекинского. Золото трех чемпионатов мира, одного – Европы, серебро Лондона... Не все удастся доказать. Но все и не надо, остальное мозг российского болельщика домыслит сам. Потому что он, мозг, испорчен медальным фонтаном тренера Чегина и двумя дюжинами его залетевших учеников. Всего-то двумя дюжинами. Целыми двумя дюжинами. Но медалей-то больше! Ловите, гады, всех не переловите. Вон она какая, Мордовия. Ни конца, ни края.

«Каниськина увеличивала отрыв с каждым километром. Ее лицо... Надо было видеть ее лицо. Когда женщина истязает себя подобным образом, она выглядит решительной и отчаянной одновременно. Только женщины в такие минуты умеют прятать внутрь себя все, кроме стремления к цели. Мужчина бывает свиреп, раздражен, он может устать или озлобиться. Женщина – с острой вертикальной складкой между бровей, со щемящим выражением отрешенных глаз – никогда. Она добровольно обрекла себя на муки еще до старта и после этого никогда не заноет, чего бы ей это ни стоило».

Мне сейчас должно быть обидно. Не просто ведь описывал. Я так чувствовал. Ликовал в пекинском смоге, набухая эпитетами. А мне не обидно. Обида – совсем не то слово. Тут больше подойдет «изгаженность». Любовался подлинником Модильяни – оказалось, это репродукция из журнала «Огонек». И никакой не Модильяни – мрачный Босх. Тьфу на асфальт. Развернулся и пошел.

***

Минули, как говорится, годы. И вот уже Каниськина, милая заслуженная Оля, защищает Лашманову, юную талантливую Лену. Невиноватую. Но попавшуюся.

«Хочу напомнить, что она олимпийская чемпионка, чемпионка мира и просто очень добрый человек, из которого сейчас делают монстра. В России чуть ли не каждый день кого-то дисквалифицируют, а наш центр подают так, будто у нас наркоманы тренируются. А это неправда. Как неправда и то, в чем обвиняют Лену. Надеюсь, разбирательство это покажет».

Разбирательство показало не только это. Но интереснее узнать ответ на вопрос, кто вселил в Каниськину такую уверенность. Ведь был же кто-то, нашептавший: «Ничего не бойся, ты вне зоны их досягаемости, ты точно не попадешься, говори смелей!»

И Каниськина говорила: дисквалифицируют в России, но не в Саранске, ходоки – не наркоманы. Модулятор метаболизма и EPO не вызывает наркотической зависимости, это правда. А пять «спаленных» биологических паспортов, выходит, ложь? Кровь ходока горяча, меняется по графику крупных стартов туда-сюда. Разве это повод делать из спортсменов монстров?

***

Сверху, конечно, громыхает время от времени.

«Данная дисквалификация в очередной раз показывает всем, что мы придерживаемся принципа нулевой толерантности к допингу, и нам абсолютно неважно, какого уровня спортсмен. Каждый должен знать, если он применяет допинг, рано или поздно он понесет за это соответствующее наказание» (Виталий Мутко).

Но что есть нулевая толерантность в российском исполнении?

Это слова Каниськиной: «Ничего, люди сегодня поливают ребят грязью, завтра ребята вновь выиграют, и они, те же самые, вновь прибегут к ним с пением дифирамбов». Ничего, понимаете?! Прибегут. Те же самые нулевые толерасты.

Это почти не завуалированное участие в чемпионате Мордовии трех дисквалифицированных ходоков, включая Лашманову, о чем мы узнаем из итальянского издания. Правила? В топку. Тело, приносящее доход, обязано пребывать в рабочих кондициях. Иначе кому оно нужно? Кругом штабеля других тел, еще без биопаспортов, но уже согласных.

Это удивление 16-месячной дисквалификацией фигуристки Каролины Костнер, всего лишь сказавшей однажды: «Мужа нет дома», хотя он там был. Потому что муж, итальянский ходок Алекс Шварцер, сначала хранил в холодильнике свое ширево, а потом от раскаяния вытирал на публике слезы. Он даже не сказал: «Сами прибежите с пением дифирамбов». А его жену – на год и четыре месяца.

Это абсолютный «глухарь» с делом биатлонистов Екатерины Юрьевой, Ирины Старых и Александра Логинова. И не от невозможности раскрыть, а от хотения забыть.

Это величавое созерцание того, как число пойманных чегинцев достигает 24. Порог теперь такой будет, что ли? Пока 24 из одной школы не попадутся, не стоит принимать меры?

Вот что такое нулевая терпимость по-российски. Максимум, к чему мы нетерпимы – к самому допингу. К таблеткам, уколам, шприцам. Фу, какая гадость! А надо – к явлению. К людям, держащим шприц и колющим для выгоды, а не ради спорта.

***

Главное же во всем этом замесе – не стыд с позором. В саранской школе наверняка занимались те, кто хотел ходить, но не хотел принимать. Теперь они ходят просто по мордовской земле. Они не отобрались. И не потому что были спортивно слабее. Они проиграли драку за место под солнцем.

Неестественный отбор. Он и есть самое гнилое и самое тухлое, самое губительное для российского спорта.

В дополнение к теме.